Месть на все времена [сборник] - Николай Иванович Леонов

всегда был веселым, компанейским парнем. Но жизнь людей меняет. Может, он заработался, погряз в бытовых проблемах или вообще проживает где-то далеко отсюда. Поэтому не смог приехать. На эту встречу вообще процентов тридцать одноклассников не явились. Заняты люди жизнью, что поделаешь.

– Понимаю, но проверить его все же необходимо.

– Хорошо, Лев Иванович, – сказала Марина, записывая в блокнот имя и фамилию.

– Ладно, время бежит. Все мы устали, и завтра нам ответственный день предстоит. Поэтому предлагаю отправиться отдыхать.

– Хорошо, до завтра, Лев Иванович, Марина.

– Но для тебя, Елена, есть ответственное домашнее задание. Вспоминай врагов, даже давних.

– Лев Иванович, мне лет-то сколько? Откуда у меня давние враги? С детского сада, что ли?

– Детский сад это, пожалуй, чересчур, а вот школьные годы припомнить не помешает. Давние обиды больно ранят. Кроме того, они бывают очень живучими.

Глава 7

Следующее утро началось как обычно, с плотного завтрака, состоявшего из кофе, омлета, салата, тостов и выпечки. Потом Саша отвез Гурова с помощницей к зданию полицейского отделения.

Прежде чем проходить через КПП, Лев Иванович позвонил полковнику Виталию Рощину и настоятельно попросил его присоединиться к экстренному совещанию, которое сейчас должно было состояться в кабинете Серова.

На входе им пришлось еще ненадолго задержаться. Марине Светловой выписывали новый пропуск.

Поэтому когда сыщик и его спутница вошли в кабинет, там уже собрались Серов с подчиненными и их непосредственный начальник Рощин. Причем страсти, как водится, к этому моменту не просто накалились, а дошли до точки кипения. По крайней мере, некоторые фразы были отчетливо слышны прямо сквозь толстую сосновую дверь кабинета.

– Этот Гуров черт знает что себе позволяет! Приехал, когда не звали, начал вмешиваться в расследование! Ведет себя хамски, нагло, будто хозяин! Самовольно опрашивает свидетелей, назначает экспертизы, а сегодня вообще проводит опознание! Все за нашей спиной! Где это видано вообще?! – в ажиотаже орал Серов.

– Не кипятись! Он здесь в официальной командировке, значит, уполномочен проводить все процессуальные действия, – тоже довольно громко, но чуть более спокойно проговорил Рощин.

– Да ведь он не просто так здесь появился! Знаю я, куда этот деятель копает! Дело наше развалить хочет! Я выяснил, чей он друг и кто этого Гурова пригласил в город!

– И кто же, интересно знать?

– Я расскажу, только не сейчас! Пусть этот полковник сам сюда явится, тогда и поговорим. А то скажет еще, что капитан Серов наговаривает на него начальству за глаза! Но это у него не выйдет!

– Что ж, твое право, капитан, – сухо произнес начальник и замолчал.

– Кроме того, у Гурова хватило наглости вас вызывать в наш кабинет на совещание! Это как вообще прикажете понимать?

– Просто я не желал осложнять ситуацию, и без того конфликтную, – спокойно проговорил Лев Иванович, войдя в кабинет вместе с помощницей. – Не хочу, чтобы кто-то сказал, будто я действую за вашей спиной, саботирую работу или наушничаю начальству. Я имел смелость собрать всех здесь, в этом кабинете, чтобы сэкономить время и не повторяться без особой на то необходимости. Доброе утро, кстати.

– Здравствуйте, Лев Иванович, – за всех ответил Рощин.

Серов насупился и промолчал. Кто-то из парней его группы молча кивнул.

– Позвольте представить, моя помощница, лейтенант Марина Светлова.

– Очень приятно, – сказал лейтенант Павлов и задорно усмехнулся.

– Кажется, я где-то видел ваше лицо, – произнес Егор, самый молодой опер, и расплылся в широкой улыбке. – Вот свободный стул, присаживайтесь, пожалуйста.

– Странно, я всегда ношу свое лицо с собой. Но за стул спасибо, – с усмешкой ответила Марина. – Присаживайтесь, Лев Иванович. Я найду себе другое место.

Под взглядами нескольких пар мужских глаз, в полной тишине Марина неторопливо прошла в дальний угол кабинета и выудила оттуда стул, задвинутый за этажерку с папками бумаг. Она отнесла его к столу, который недавно был выделен Гурову, поставила рядом, спокойно уселась, положила папку с документами и раскрыла блокнот.

– Я готова, Лев Иванович, – сказала девушка.

– Замечательно. Что ж, во избежание недоразумений сразу поясню, что я действительно давно знаком и дружен с Владимиром Ромашовым, но прибыл сюда и занялся этими делами вовсе не по его поручению, а по распоряжению своего начальства.

– Я не совсем понимаю. При чем здесь Ромашов? – Рощин растерянно переводил взгляд по очереди с Гурова на Светлову и своих подчиненных.

– Да с того, что он пришел наши дела развалить! – заявил капитан. – А мы как раз собрались обвинить в этих преступлениях Елену, дочь Ромашова!

– Не развалить, а расследовать, вдумчиво и терпеливо, не допуская тех оплошностей, которые позволили себе вы. Что до Елены Ромашовой, то улики против нее, собранные вашими подчиненными, товарищ полковник, не выдерживают никакой критики. Я уже не говорю о том, что мало-мальски грамотный адвокат разобьет их буквально в пух и прах на предварительном заседании. Или вы на чистосердечное признание рассчитывали? Так для его получения требуются железные аргументы, которых у вас не было и нет. Вы готовы признать, что бизнесмен Ромашов способен нанять для защиты своей дочери хорошего специалиста?

– Да зачем ему адвокат, если тут есть следователи, которые прекрасно справляются с этой ролью? – съязвил Серов.

– Дела ваши могли развалиться и без моего вмешательства. Так что не надо здесь зубами скрипеть. Лучше выслушайте меня спокойно. Кроме того, скажу, что я всегда готов защитить человека, которого обвиняют незаслуженно. Это отнюдь не делает меня плохим специалистом. В первую очередь я сыщик и, смею вас заверить, хороший.

– Лев Иванович, о вас в наших кругах ходят легенды! – заявил Рощин. – Я тоже навел кое-какие справки. Так что ты давай, Серов, не кипятись тут особо.

– Ладно, пусть говорит, а мы послушаем.

– Вот и отлично. Поскольку шаткий мир восстановлен, давайте больше не будем терять время и приступим к делу. Вы столкнулись с талантливым преступником, который практически не оставил следов. Более того, убийства неоднозначные, сильно растянутые во времени. Поэтому я понимаю, почему вы ухватились за единственную подозреваемую, у которой якобы есть конкретный мотив.

– Что значит якобы? Мотив у Ромашовой действительно есть! Причем по всем трем убийствам. Она плавно поднималась по карьерной лестнице, получала выгоду от каждого из них.

– Но обстоятельства могли сложиться иначе. На каждую из этих должностей Елена могла и не попасть. Одно только это соображение превращает ваш мотив в ничто. Кроме того, те улики и свидетельские показания, которые собрала ваша следственная группа, развалятся, стоит только копнуть чуть глубже.

– Это голословное утверждение, самая натуральная демагогия.

– Готов доказать свою правоту с фактами в руках. Начнем с дела о наезде. Вот свидетельские